Похоже, что девушка не правильно поняла Ника. Чтобы Ник когда-нибудь встал на сторону Адриана? Да никогда такого не будет.
- Ты пришёл меня поддержать или Хантера защищать?
- Конечно, тебя поддержать. Похоже, что ты что-то напутала. Ты же сама прекрасно знаешь, что я никогда не поменяю своего мнения о нем, и не хочу лишний раз его произносить, чтобы еще хуже не усугубить ситуацию. - на одном дыхании выпалил Ник. Если честно, то Нику уже надоели эти разговоры, сопли о несчастности Марисы. Но ради Марисы он готов сделать многое. поэтому будет хоть раз сто переслушивать одну и туже поведанную историю.
- Ну он не рогатый, уж кому, кому, а Адриану я не изменяю, я ещё жить хочу, - весело проговорила девушка и заказала себе текилы, - Если он мне такие сцены закатывает, когда я просто разговариваю с кем-то, то страшно подумать, что будет, если произойдет измена, сможешь смело мне гроб заказывать и место на кладбище. Да, да. Это Николас уже тоже слышал. На самом деле ему кажется, что Адриан не то, что убьет ее в прямом смысле этого слова, убить-то не убьет, а вот мстить будет очень долго и жестоко.
- Ну чисто со стороны отношений, я бы не советовал бы тебе ему изменять, ты мне еще здоровая нужна. А так, если не считать этих нюансов, то я бы давно его послал на твоем месте. - сказал Ник.
- Нет, ну с извинениями он может и не придет, но я думаю, что у него есть хоть капелька мозгов, и он поймет, что в любой момент может тебя потерять... Хотя, потерять, не потеряет. Мариса никогда сама не уйдет от него, каким бы садистом он бы ни был. Терпение Николоса давно бы закончилось, при такой семейной жизни. Хотя, что тут, уже проходили.
- Вот почему мне попадаются одни придурки? Хотя знаешь, по сравнению со всеми предыдущими, Хантер относится ко мне как.. Как к Принцессе, всё, что я не захочу, всё выполняет, да и, если честно, я уже не представляю свою жизнь без него. Хотя отец упорно продолжает настаивать на том, чтобы мы расстались. Тема родителей тут очень серьезна, с одной стороны над слушать и уважать выбор родителей, но и с другой стороны, жить своей личной жизнью и никуда не вмешиваться.
- На твоем месте, я бы послушался отца, - засмеялся Николас. Парень никогда не переживал насчет чувства юмора Марисы, она всегда понимала его шутки, и не обижалась на неудачные сарказмы.
- А у тебя как на личном фронте? Как дела с Селиной? Очередная нервотрепка, так и не закончившаяся. Селина - любовь Николоса. Хоть они и расстались, она осталась в его сердце, и парень часто о ней вспоминает. Но Ник прекрасно знает, что уже ничего ему не светит, у нее есть парень, что немного усложняет ситуацию.
- На личном фронте - вода. С Селиной я уже давно не общался, и даже не хочется как-то. Пора бы ее забывать, что не очень хорошо получается.

Веселый смех, раздающийся во всех углах трактира, звон стаканов о столы, залихватцкие песни о временах, о которых они знают только понаслышке, да пьяные физиономии, падающие на стол, тут и там, от избытка алкоголя в крови. Лиллиан с тщательно скрытым отвращением смотрела на этот праздник разнузданности, продолжая улыбаться молодому парню, которого подцепила сегодня, в этом кабаке. Самый приличный из всех присутствующих пожалуй, наиболее оптимальный вариант на эту ночь, что бы.. развлечься, и наконец утолить эту жажду, которая разгоралась даже не в горле, а в душе, все больше. Когда ты пьешь кровь, то ты не просто насыщаешь свое тело, которое с каждым годом требует все меньше этой драгоценной жидкости. Это гораздо больше, это гораздо сильнее по ощущениям, чем просто наслаждение. Людям этого не испытать, при всем желании. Лишь обретая вечность, ты наконец - то можешь ощутить её вкус. По тонким венам на шее, по последнему дыханию, по каплям драгоценной жидкости, что слизываешь с  обнаженной кожи. За эти мгновения можно отдать свою жизнь. А когда ты уже отдал ее, а тебе лишь остается наслаждаться смертью, то происходит многое. Грани между тем, что когда - то было так важно, начинают стираться, а все то, что казалось тебе когда - то честью, заклиналось принципами, становится абсолютно неважным, до удивления глупым. Мерфи и сама не понимала, как мыслила когда - то иначе, до встречи с Димером, перевернувшим её мир. С ног на голову, когда плиты, на которых стоишь, разъезжаются в стороны,  а ты сам просто падаешь вниз. И умираешь. Но не погибаешь, а лишь взлетаешь  вверх, до тех высот, о которых даже помыслить не мог, не представляя просто, что так бывает. Когда - то, как и все остальные, она относилась к вампирам, как к проклятым, не достойным существования. Ну надо же, как меняется наше мировоззрение, в зависимости от ситуации, в которой мы находимся. Сейчас она была одной из них. Из тех, кого веками проклинают люди, кого боятся, и.. к которым тянутся, как бабочки к свету, в котором погибнут. Да только разница была в том, что каждый из тех, кто был как Лиллиан, обретал  во тьме. Она могла показаться ярче солнца, до боли красива, до ядовитых паров ароматна, но все же, это была тьма. Жестокая, опасная и мрачная, несмотря на весь свой лоск. Никто из детей этой тьмы не был живым, в самом привычном понимании этого слово, которым обычно обозначают люди, когда сердце бьется, с интервалом в несколько секунд, когда бытовые проблемы кажутся невероятно важными, хотя на деле, не стоят  ровным счетом ничего, когда кровь ты не пьешь, а умеешь лишь терять. Все те, кто умер, но обрел мудрость, прекрасно понимают, как глупо и бессмысленно все людское существование. Работать сутками, что бы приходить потом и засыпать, без задних ног, не видя детей и жену, которые словно в отместку тебе, потратят потом все, что накопил ты своим не легким трудом. В чем смысл? Он становится понятен лишь потом, когда тебе становятся доступны истины, посвящены в которые могут быть не все. Наслаждение. Вот ради чего мы рождаемся  и живем, с чем мы должны умирать. Люди работают ради денег, которые принесут им потом наслаждение. Люди занимаются сексом, что бы получить наслаждение. Люди даже пьют, что бы получить наслаждение, но ... нет. Они делают все, что бы получить его, но не получают, расходуя себя ещё на достижении его. Бессмысленная  и пустая трата времени. Лиллиан многое осознала, когда была обращена Димером, он научил ее тому, что она не понимала раньше. Глупая. Создатель дал ей все, научил пользоваться вечностью, отпущенной ей. Объяснил ей то, чего она не понимала вначале, мучимая жаждой и неизвестностью, а главное - дал понять. Люди - актеры на сцене, а вампиры - пристрастное жюри, наблюдающее за ними с лучших мест. Они гораздо лучше, гораздо умнее, намного сильнее и красивее, вершина эволюции, конец звена. Люди считают себя творцами, но на деле творцы не они. Меняются эпохи и столетия, наряды выходят из моды, но люди всегда вдохновлялись бессмертными, смотрящими на них с легкой полу-улыбкой. Чем старше вампир, тем больше в нем мудрости, тем спокойнее он взирает на все происходящее вокруг него, он утомлен. Лили, имя которой было несколько созвучно с первой прародительницей, матерью Вампиров, конечно ещё была молода. Обращена в 19, а в образе бессмертной пребывала лишь пятнадцать лет, словно пол часа, даже меньше,  если брать жизнь людей, но уже понимала многое. Не было той дикой и яростной жажды, заставляющей гнать жертву, а потом безжалостно впиваться в её шею, мечтая лишь о том, что бы снова забыться, в этом безумном, взрывающемся фонтаном эмоций экстазе, когда ты ощущаешь кровь человека на своих губах, настолько притягательную, что любой наркотик, по сравнению с ней, не более, чем что - то забавное, на пару секунд. В такие минуты, мир словно замирает, просто переставая существовать, взрываясь после чего,  мириадами ярких звезд, заполняющих сознание, приятной болью, выжигающей тебя изнутри дотла, после чего, как птица Феникс, ты снова возродишься. Она была ещё очень юна, по меркам вампира, это она понимала, сравнивая себя хотя бы с создателем своим, успевшему родиться к началу этой эпохи, да и осознавала прекрасно, как далеко её до него, но все же, все же... Определенные вещи уже укладывались в ее голове. Теперь, когда она многому научилась, ей становилась важна игра. И пусть грешно играть с едой, Бог давно отвернулся от неё. Не лучше ли этому парню, что сначала робко, а потом все с большей наглостью, прижимающего её к себе, умереть у неё дома, возможно в её объятиях, будучи одурманенным страстью и алкоголем, чем где - нибудь, по дороге домой, если она оттолкнет его сейчас, и уйдет, а он отправится куда - нибудь к себе,  в дом, где злобные родственники, обветшалая мебель, собака лает во дворе. Судьба его была предрешена ещё в тот момент, когда Лиллиан заметила его. Всего несколько улыбок, манящая вампирская притягательность, её собственные исходные данные, и вот, он уже рядом, а спустя какое - то время, она сидит у него на коленях, словно пьяна, а от того распущенна и весела, хотя алкоголь не действовал на неё, сколько она его не пила. Да, он был приятен даже на вкус, но увы, он не давал такого эффекта, который могла дать кровь. Вот главный алкоголь, вот главный наркотик, от которого эндорфины в крови зашкаливать начинают. Накатывает просто все. Радость, счастье, возбуждение, приятная ярость, эйфория, в конце концов. Нет. Алкоголем такого не добьешься. Стоит лишь взглянуть на эти лица, которые искали на дне стаканов счастье, но находили лишь беды обнаженные свои. Забавно, противно, смешно, немного жалко. Но ни они сейчас волновали сейчас Лиллиан, а лишь парень, который совсем скоро с ней отправится, даже сомневаться не стоило, ещё никто не устоял. Один знакомый вампир сказал ей, что человек, когда выпивают его кровь, в самые последние секунды свои, тоже испытывает что - то вроде блаженства. Этакого оргазма, когда жизнь окончательно покидает тело. Лиллиан не знала. Не интересовалась никогда у тех, кого убивала. Как - то не до того было. В конце концов, она была достаточно юна для того,что бы в последние моменты все ещё позволять себе срываться, с жадностью, с безумием, с неподдельной страстью, забирая драгоценные капли у их обладателей, которым они были нужны не так, как ей.
- Ой, а я даже не знаааю, как дойду сегодня до дома, однааааааа...в таком состоянии. Пьяным голосом, с неподдельным блеском в глазах, протянула Лили, захихикав в ответ на довольно - таки пошлый комплимент парня, поглаживающего ее тело. Пусть насладится напоследок, почувствует себя дон жуаном, наконец. Безусловно обаятелен, но ещё даже не мужчина, в том понимании, которое вкладывала в это слово Лили. Так...не до конца оперившийся цыпленок, который уже почувствовал себя взрослой  и красивой птицей. На вид лет  двадцать пять, но стержня нет, это чувствовалось. Подобных Мёрфи не особенно любила, но так забавно было с ними играть. Намек юнцом прекрасно был понят, хотя он уже был пьян. Не мертвецки конечно, Лиллиан не давала ему напиться до  такой степени, иначе пришлось бы оставить тут, без всякого интереса. Её не интересовало тело, её интересовал человек, с его страхами и демонами внутри, затравленным взглядом, когда наступает та самая минута.
- Так я провожу, почему бы не проводить. Заплетающимся языком, прогундоносил парень, Лили улыбнулась. Он даже не чувствовал опасности, грозящей ему. Алкоголь, призванный быть другом, становился смертельным врагом. Он даже отключал инстинкты самосохранения. А ведь многие люди, несмотря на притяжение, которое испытывают к бессмертным, чувствуют тревогу, порой спасающую их, но .. но только не в этом случае. Она наклонилась к его лицу, руку положив на затылок, словно собираясь поцеловать, но лишь заглянула в глаза, в зеркало души, в которых не было и тени страха. Лишь похоть, желание и хмель. Опасная смесь, погубившая многих.
- Конечно проводишь. Склонив голову набок, ласково проговорила она, продолжая смотреть на лицо своего спутника. Его последний вечер, а наслаждение так близко. Языком она провела по своим зубам, которые все ещё были как человеческие, но лишь до поры, до времени. За доли секунд до начала, острые клыки легко разорвут нежную плоть. А пока... Лиллиан нагнулась к лицу парня ещё ближе, собираясь поцеловать его, не отходя от образа, но замерла, чуть не зашипев. Все инстинкты самосохранения забили тревогу, включившись на полную мощь. Тонкое чувство опасности засело где - то в области не бьющегося сердца и прочно поселилось там. Тут кто - то был. Из подобных ей. Резко выпрямившись она осмотрела зал. Идеальная вампирская интуиция, развитая у Лили до предела, не могла обмануть. Она чувствовала взгляд на себе, но  пока не видела. Сотни людских запахов, алкоголя и прогорклой еды, не могли дать ей почувствовать, ведь обоняние, как и все остальное, лучше лишь с прошествием лет, но вот нутро.. Закрыв глаза на пару секунд, она прислушалась к себе и уставилась на столик, недалеко от выхода, зная, куда смотреть. Ошибки быть просто не могло. Его она видела и появившись здесь, но не обратила внимания даже, как ничего и не почувствовала. Вероятно, это был достаточно древний вампир, если его она не смогла обнаружить сразу, лишь только подойдя к грани желания, когда хочется вонзиться в шею, а эмоции обостряются раз в сто. Чем старше вампир, тем он могущественнее, тем сложнее молодым заметить его. Бессмертный мир плох в одном. Правит в нем сила. Нужно быть очень внимательным, что бы не отступиться. 
Лили посмотрела на подобного себе и чуть не зашипела, в последний момент взяв себя  в руки, вспомнив  о том, где находится, а главное, для чего. Нет, вряд ли это очень сильно взволновало бы парня, но и выдавать свои эмоции не стоило. И как только сразу не заметила, не почувствовала. Этого вампира она знала давно. Даже раньше узнала, чем Димера, ну надо же. Вот только в тот момент, когда была с ним, не знала, кто он. Думала просто прекрасный принц из сказки, явившийся для того, что бы сделать ее счастливой. Жизнь её и в тот момент  была неплоха, но только он первый смог коснуться не только ее тела, но и души, задев самые тонкие струны души, а потом просто исчез, не удосужившись даже попрощаться. Когда - то она думала о нём, но верила в то, что его уже нет, ведь люди так не долговечны, но он... Что ж не убил её тогда, когда была такая прекрасная возможность? Предпочел просто исчезнуть. Уже потом Лили узнала о нем, от Димера, которому со своей кровью передала и свою историю, который знал о ней все. Действительно старых вампиров не так уж и много. Кто - то гибнет, кого - то убивают себе подобные, кто - то добровольно уходит из жизни, пресытившись всем, они знают друг друга. Вот и Димер ей рассказал о нём. Какая ирония судьбы, встретить его сейчас, здесь, в дешевом кабачке. И он тоже узнал её. Лиллиан прекрасно видела это в  его взгляде. Он смотрел на неё не отрываясь, не делая больше никаких движений, в своей привычной манере холодности. Можно было бы направиться к нему, но много чести. К тому же, Лили была голодна, а если они находятся в одном городе, то успеется. Ему некуда было  спешить, ей тоже.
- Эй, ты чего? Ущипнув ее за бок, игриво протянул парень, которому явно не понравилось то, что спутница резко отстранилась, на что Лили, взяв себя  в руки, снова повернулась к нему, с пьяной улыбочкой, с огнем в глазах, правда не ему посвященного. Пора было, пора. Можно было бы рассусоливать побольше, но.. Встреча  с ним взволновала её, необходимо было успокоиться, а значит, нужна была кровь. Его кровь. Этого молодого ублюдка, который надеется получить наслаждение,  а вместо этого обнимется со смертью. Он не достоин наслаждения. Переход к злобе был быстрым. Она предполагала, что встреча эта когда - нибудь случится, но не ожидала её.
- А всё нормально, может пойдем ко мне? Все так же игриво, словно все было нормально, протянула Лили, все свое внимание сосредоточив на своем спутнике. Ждать уже было нельзя, он был ей нужен. Точнее сказать, его кровь, не его бренное тело. Но кто знает.
Уговаривать дважды не пришлось, она встала с колен своего спутника, он тоже вскочил очень резко, видимо даже потеряв пару процентов алкоголя в своем организме, от нахлынувших перспектив, которые вероятно прокрутил уже в своей голове. Мечтать никто не запрещал, порой это было полезно.
Выходя из кабака, мимо того, кого не ожидала встретить сегодня здесь, Лилиан даже не повернулась в его сторону, поддерживаемая за талию своим спутником, веселая и пьяная, конечно внешне. Андреса это обмануть не могло, но вот окружающих - вполне. Они вообще все были доверчивы, хотя каждый второй считал себя прожженным циником. Глупцы.
Выйдя на улицу, Лили вдохнула в себя свежий, сладковатый воздух. Уже совсем скоро, вот - вот. Парень шатается, несет чепуху, а она чутко прислушивается к собственным ощущениям, которые не могут обмануть. Он где - то близко, где - то рядом, это точно. Мерфи не стала отвлекаться на то, что бы обнаружить его, или хотя бы повернуться. Смеющаяся над шутками, которых даже не слышала, лишь бы не вызвать преждевременных подозрений, позволяющая себя обнимать, она знала прекрасно, что Андрес не найдет её, только если этого захочет. Он мог этого захотеть, ведь однажды уже исчез с горизонта, но все та же интуиция подсказывала ей, что здесь он появился не случайно. Осталось только понять, что именно принесет ей эта встреча.

Вот так вот всегда случается в жизни, беда не приходит одна. Касильяс в этом случае не стал исключением. Три дня назад... Всего три дня назад произошло самое страшное, как ему казалось в этот момент, событие. Джессика... Три дня назад они расстались с Джессикой. Почему так? Кто виноват? Случайность ли это? Практически все его друзья убеждали Икера в том, что это временно, что они с Джессикой любят друг друга так сильно, что не смогут прожить друг без друга ни минуты. Видимо, все они ошибались. То, что разбито, уже никогда не будет прежним, и лучше вспоминать о том, как это выглядело, когда было целым, чем склеить, а потом до конца жизни лицезреть трещины. Касильясу больше ничего не остается, кроме как лицезреть лишь их совместную фотографию долгими зимними вечерами. Да в прочем, не только зимними. Время не имеет значения. Он понял, что некоторые мгновения длятся вечно. Они длятся, даже окончившись. Эти мгновения повторяются вновь и вновь, до бесконечности. Они есть всё и во всем. И сейчас единственным желанием Икера было то, чтобы те мгновения, которые хоть как-то связаны с Зор, повторялись вновь и вновь. Не надо убиваться. Расставание - не самое страшное, что могло было произойти. Касильяс внушал себе это изо дня в день, чтобы хоть как-то продолжать держаться на ногах.
Весьма непривычно было видеть друзьям Икера его в таком состоянии. Все уже давно привыкли к тому, что он силен духом. А тут такое. Однако каждый убеждался в том, что это всего навсего переломный момент в жизни Сан-Икера, что скоро он встретит девушку, с которой захочет связать свою дальнейшую жизнь, забыв о Джессике. А может быть они правы? Что если это просто очередной этап жизни футболиста, так называемый новый переломный момент? Однако, понимая, что это действительно так, Икера это все равно не спасало. Он по-прежнему задерживал себя на  мысли, что никогда не сможет встретить никого лучше Зор.
Но нельзя же вечно жить воспоминаниями. Надо было срочно что-то менять. Впереди Касильяса ждал важный матч и, исходя из его нынешнего состояния, ничего хорошего его команде не сулило. Но как так? Он вратарь, наверное именно от этой позиции зависит результат матча. Причем он не просто вратарь футбольного клуба, а вратарь испанской сборной. Это уже что-то значит. Надежда и опора... Все на нем. Оставалось несколько минут до выхода на поле, Икер предпочел остаться в городом одиночестве, чтобы настроиться на игру, забыть обо всех своих проблемах, если, конечно, ему это удастся. Товарищи по команде стояли позади него, уже выстроившись в ряд и приготовившись выходить на поле. Они что-то оживленно и громко обсуждали, в то время как Касильяс был бы не прочь остаться наедине со своими мыслями, побыть в тишине хотя бы пару минут. Сосредоточиться. Сосредоточиться. Сосредоточиться. Но сейчас это было так тяжело. Навалилось столько всего, и, что самое ужасное, все в одну неделю, которую, вероятно, Икер будет помнить ближайшие лет десять.
Наконец настал этот момент. Профессиональный футбол подобен войне. Тот, кто ведет себя слишком правильно, проиграет. Бурные овации болельщиков, уже приготовившаяся ко всему коллегия судей. С каждым матчем происходит все больший и больший накал страстей. Это тяжело описать словами... Тысячи глаз смотрят на тебя, бурно реагируют, когда ты пропускаешь мяч или же наоборот ловишь его, казалось бы, при совершенно нереальном ударе. Все эти события словно заряжают Касильяса изнутри. Но видимо, этот раз был другим. Он сейчас даже не был до конца уверен в том, что его команда выиграет... Если, конечно, тренер не решится сделать замену. Но Икер надеялся на то, что этого не произойдет. Выйдя на поле, он понимал, что здесь, буквально на полтора часа у него  появляется шанс забыть о Джессике.
Первые несколько минут матча не представляли никакой опасности для ворот Касильяса. Его команда настолько уверена владела мячом на поле соперника, что вратарю ничего больше не оставалось делать, кроме как стоять и наблюдать за тем, что же произойдет дальше. А дальше неожиданный перехват мяча, пробежка до ворот футболиста, резкий удар, и гол... Впервые вот уже за несколько матчей Сан-Икер пропустил мяч. Все-таки, события последних дней сказались на его восприятие ко всему окружающему. Парень зажмурился и закинул руки за голову, показывая все свое сожаление по поводу случившегося команде, которая понимала состояние товарища, но проигрывать не собиралась. Однако, видимо, быть замене сегодня. Дабы поймать летящий прямо в ворота мяч, Икер решил рискнуть и выйти из вратарской зоны, что привело к столкновению игроков. Касильяс был сбит защитником своей же команды, который в прыжке, как и вратарь, попытался обить мяч. Благо, ничего серьезного не произошло. В последующий остаток матча они уверенно забили два мяча, что привело команду к победе в сегодняшней игре.
- Все отлично, ты молодец. послышался позади чей-то голос, а затем Касильяс почувствовал хлопок по плечу. Команда пыталась приободрить его. Но теперь-то им это явно не удастся. Икер лишь бросил свои перчатки, помахал головой и ушел прочь из раздевалки. Требовался срочно свежий воздух. Надо придти в себя. Парень даже сам себя не узнавал, что уже говорить об окружающих? Быстрым шагом с практически озлобленным лицом Сан-Икер двигался к выходу. Разумеется, он был зол на самого себя. Футболист надеялся, что сейчас, без лишних встреч и разговоров, он спокойно доберется до выхода. Конечно же, через черный вход/выход. Однако не тут то было. Неизвестно откуда взявшаяся журналистка уже буквально сидела на "хвосте" Касильяса.
- Простите, вы не могли бы подождать минутку. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Вот черт, а! Даже не попытавшись сделать доброжелательное лицо, Икер появился к еще совсем молоденькой девушке. На вид ей было где-то 23-24 года. Вряд ли больше. Видимо, еще совсем новичок. Весьма миловидна... Ну вот, опять он взялся за свое. Снова промелькнувший в голове образ Джессики, который заставил футболиста разозлиться в еще больше степени. А тут еще и вопрос от этой журналистки касаемо прошедшего матча.
- Девушка, давайте вы сейчас со своими маниакальными способностями выберете себе другую жертву, потому что от меня вы вряд ли услышите чего-то хорошего. Резко развернувшись, Сан-Икер направился дальше в том направлении, куда и шел до этого. Но что-то ему подсказывало, что вряд ли эта мадам от него отстанет. А даже если и отстанет, это явно не была их последняя встреча. Журналисты - они такие назойливые люди, буквально чувствуют, когда человеку плохо и начинают давить на больное.

Самое губительное для настоящей любви, это привычка. Когда сё входит в привычку, ваши поцелуи объятия или слова любви. И в таком случае вина ложиться целиком лишь на, ваши плечи. Ведь вы же замечали те маленькие признаки охлаждения. Но скорее всего вы просто пустили всё на самотёк, уповая, но что-то само пройдет.
Но когда огонёк любви был зажжён в вашем сердце, именно вы становитесь его вечным хранителем. Так что будьте бдительны и всегда стойте на стаже вашей любви.
Заботиться, оберегать, любить. Всё это стало для Бреда самым важным в его жизни. Анжелина научила его  истиной любви. Той, о которой поётся в песнях и пишется в книгах. И даже пережив несколько лет брака и развод, он только недавно понял по настоящему те слова из библии , что читал священник.
Долготерпение, её он готов был ждать вечно, ловить её взгляд. И словно в сказке о прекрасной царевне, её редкие слезинки хранить подобно маленьким жемчужинам.
Не превозноситься, не завидовать. Сколько браков распалось, из карьеры одного из супругов. Когда одному везло. Другой не мог этого вынести, и зависть съедала изнутри.
Бред только гордился своей женой. Которая  одаривала своим светом всех, успевая при  этом быть  отличной женой и матерь.
И теперь сознавая, что их союз по-настоящему благословлён небесами, он понял, наконец, как он сможет сделать этот день ещё более значимым. Поэтому, получив долгожданный знак свыше, он не сразу услышал, что ему ответила жена.
-Обожаю сюрпризы, и вообще по-моему сорок восемь часов счастья с тобой , он облизнул ставшие вдруг сухие губы. это всё ещё мало для меня. и поцелуй которым , она его наградила, был тем самым штрихом, что не хватало нарисованной ими картине. Их разговор, плавно пролетел к их памятной встрече, и взгляд Бреда был словно бы направлен вглубь.
Где сапожки? Хммм…есть, кажись в куче старого хлама. Я же не знала, что ты их запомнил, да и как ты говоришь, смотрела не на них. А подожди-ка? На что ты смотрел? Немножко поддела его жена.
Ничего не изменилось. Он всё также неповторима, Бред улыбнулся и вновь притянул к себе жену.
-Я смотрел только на тебя, Немного покривил душой Бред.
-А ты бы не могла найти эти сапожки? Спросил Бред . тоном маленького мальчика. Этим самым вопросом выдавая себя с головой.
-Ты была просто неподражаема, тут же он постарался исправить положение.
И её слова, о том что их судьба свела не просто так. А пути их были , одним общем придали ему ещё больше ветрености.
-Да давай пройдемся, он бы рад, что они собирались выйти на улицу. Всё складывалось удачно. А самого Питта не отпускала уверенность, что ангелы улыбаться ему  с небес.
-Моя бесподобная возлюбленная, накрыл он её губы своими губами. После того как она оделась для прогулки.
Господи, теперь пусть на нашем пути попадется ювелирный магазин. Ещё одна мольба была отправлена наверх.
Дверь захлопнулась, открывая для влюблённых новую историю.